Я так подробно рассказываю об Ире, чтобы вы понимали, какой меня впервые увидел Саша – расфуфыренной девятиклассницей, которая с щенячьим восторгом плясала под дудку подружки-тусовщицы. А свело нас вместе то, что в тот вечер он и сам был «вторым номером». Его друг Паша и моя Ира познакомились у бара, и вскоре мы объединились в одну компанию. Пока эти двое отплясывали на танцполе, мы молча тянули напитки. И хорошо, что музыка грохотала — разговаривать нам было абсолютно не о чем. Сказать по правде, я тогда его натурально испугалась. Из-за бороды Саша выглядел лет на 35, смотрел сурово и, как мне казалось, даже зловеще.

Хоть Ира и являлась беспринципной и меркантильной особой, у нас было железное правило: как бы ни складывались ее планы на остаток ночи, домой мы всегда уезжали вместе. Поэтому, когда подруга сообщила мне, что им с Пашей нужно уединиться («У него BMW!» — воодушевленно сообщила Ира), я даже не стала волноваться. И напрасно. Денег на такси у меня не было, а парочка ретировалась из клуба, о чем я узнала от Саши постфактум. Ехали домой молча: Саша сосредоточенно рулил, а я сидела рядом и продумывала, как бы мне так пограмотней увильнуть от его домогательств. Тем временем Саша вел себя сдержанно, даже отстраненно и лишь около дома огорошил меня вопросом, катаюсь ли я на роликах. «Пашка не любит, говорит, несолидно, а мне одному скучно», — пояснил он. Перед тем как попрощаться, Саша написал на бумажке номер своего пейджера (в те далекие 90-е мобильных еще не было). На радостях от того, что он оказался не маньяком, а нормальным дяденькой, я даже чмокнула его в щеку.

Выждав пару дней, я отправила ему сообщение. Не из-за возникшей симпатии, а просто от нечего делать — тогда только начались летние каникулы. Ира уже успела разругаться с Пашей и укатила отдыхать в Испанию под надзором отца. Вернувшись в конце августа, подруга первым делом спросила, как там мой «бородач». А я, признаться, не знала, что ей ответить...

«Бородач» оказался 26-летним мужчиной, с которым мы все лето катались на роликах, ездили загорать или просто гуляли по городу. Виделись нечастно, примерно раз в две недели, и общались сугубо по-дружески — Саша и не думал посягать на мою девственность. Наш первый поцелуй случился спустя четыре месяца после знакомства, и тогда я уже была окончательно и бесповоротно влюблена. Мне и самой казалось странным, что это произошло: еще недавно я с опаской смотрела на этого взрослого, замкнутого и какого-то непонятного мужика, а теперь находилась рядом с ним и умирала от желания хотя бы дотронуться до его руки.

Надо отдать должное Саше, который не терял головы, несмотря на всю мою подростковую горячность. Помню, мы сидели в машине, разумеется, целовались до одури, и я все ждала, когда он предложит поехать к нему. И, будто бы прочитав мои мысли, он сказал: «Не переживай, у нас все будет. Но только когда ты сама этого захочешь». Так все и вышло: по моей инициативе и под чутким Сашиными руководством.Я отдаю себе отчет в том, как мне повезло. Саня мог оказаться кем угодно, разбить мне сердце, забить голову неправильными, да и просто опасными мыслями и «установками». А оказался идеальным первым мужчиной. Серьезно, такого учителя я бы пожелала каждой девушке. И не только в смысле секса, до которого мы «доросли» через восемь месяцев целомудренных встреч, но и вообще, что называется, по жизни. Да, Саша баловал меня — подарками, ресторанами. Но при этом он меня и воспитывал, учил понимать людей, ухаживать за собой и быть женственной, ставить цели и добиваться желаемого. Пожалуй, самые теплые воспоминания связаны с тем, как мы сидели вдвоем на кухне и разбирали параграфы по физике. У меня выходила тройка в четверти, с чем Саня был решительно не согласен. Он втолковывал мне, что я могу и должна быть лучше, а я чувствовала себя обязанной не разочаровать его. И то, что я закончила школу на «4» и «5», несомненно, являлось Сашиной заслугой.

О романах между «девочками» и «дяденьками» написано и сказано многое. Но в большинстве случаев все сводится к вульгарному и циничному расчету: ему нужна ее неиспорченность и наивность, ей — все то, чего нет у сверстников: деньги, связи, имидж. У Сашки тоже был свой расчет — он готовил меня к жизни. Не только с собой, но и вообще. Например, помог определиться с будущей профессией и весь 11-й класс оплачивал репетиров, не позволяя лениться и прогуливать занятия. Но главным было то, что общением, разговорами, своим взглядом на жизнь он помог мне сформировать собственное мировоззрение и поверить в себя. Принять как догму: я вырасту и стану высококлассным юристом и шикарной женщиной (смешно вспомнить, но юбки, каблуки, умение поддержать разговор — всему этому он тоже учил меня). «Закончишь первый курс на одни пятерки — поженимся», — шутил Саша с серьезным лицом.

У нас был четкий план: как только я сдам вступительные экзамены в Юридическую академию, мы едем отдыхать за границу. А потом внезапно Саня пропал. Он и раньше мог не появляться неделю: о работе я старалась не расспрашивать, поскольку понимала: его бизнес связан с криминалом, что для 90-х было обычным делом. Три недели не находила себе места, ждала, звонила, пыталась найти его через друзей. А потом ко мне приехал Паша, с которым за эти два года у нас сложились ровные, даже приятельские отношения, и сообщил новость: Сашу посадили. Причем случилось это на Украине. Если Пашке удастся быстро распродать его имущество — квартиру, машину, дачу, то судья, возможно, скостит срок до 12 лет.

Не передать, какие мысли и чувства переполняли меня. Все внутри рвалось от Пашиных слов: «банк», «перестрелка», «его подставили»… Прорыдав месяц, я, разумеется, провалила экзамены. Собралась с духом и подала документы в институт рангом пониже — с минимальным баллом, но все же поступила. Тогда же пришло первое и единственное письмо от Саши, где он просил ни о чем не спрашивать и не думать плохого, а просто жить дальше. «Если любишь меня, не приезжай и не пиши. Просто помни: я всегда с тобой», — такой была последняя строчка.Это письмо я храню до сих пор. Вместе с воспоминаниями о том, как я валялась у Паши в ногах, только бы он отвез меня к Саше или хотя бы сказал адрес (все написанные мною письма возвращались обратно). Как ходила на лекции, а голова была словно набита стекловатой — ни одной мысли, только саднящая пустота. Как через год отправилась на повторный штурм Юракадемии и, к превеликой радости, поступила. А потом постепенно начала приходить в себя, участвовать в студенческих сейшенах и даже ходить на свидания.

Я слишком старательно забывала эту историю и этого человека и вместе с тем слишком тщательно реализовывала «наш» план, благодаря которому стала-таки «высококлассным юристом и шикарной женщиной». Нескромно так говорить, но мне действительно есть чем гордиться: хорошая работа, к которой, по словам коллег, у меня особый талант, друзья, внешность, своя квартира. Пожалуй, эта история так бы и осталась похороненной в прошлом, если бы не наша встреча. Хотя встречей-то ее назвать можно с натяжкой. Просто месяц назад, возвращаясь домой, я увидела мужчину. Он стоял неподалеку от подъезда, курил, но, заметив меня, надвинул бейсболку на глаза и скрылся. Возможно, все это игры моего подсознания, но я почему-то уверена, что увидела Сашу. Не разглядела, а почувствовала его и с тех пор потеряла покой. Хочу ли я повстречаться лицом к лицу со своим прошлым? Узнать, что стало с ним, и показать, какой стала сама? Эта история написалась только потому, что ответа на мои вопросы так и нет, а выкинуть из головы его, нас, вообще все это я никак не могу. Ведь даже если его уже нет в живых — действительно за 12 лет тюрьмы всякое могло случиться, — он по-прежнему живет в том, как живу и думаю я. И, мне кажется, пришла пора сказать спасибо человеку, который так много сделал для меня. Хотя правильнее сказать — сделал меня.